Новости Расен-сюрикена: Простые и красивые мультфильмы

Поскольку я не ракетчик и не филолог, а театрального критика во мне ещё меньше, чем в двух перечисленных, то предлагаю сходу гневно забросать меня ботинками, а потом я всё-таки скажу, что на ум пришло. Сдаётся мне, что замеченную тенденцию можно без ущерба отнести к творчеству и ракетчиков, и филологов, и артистов, и журналистов. Поэтому наберитесь терпения и дочитайте. Посмотрела я известную постановку «Онегина» в театре Вахтангова. Постановку давно и обильно оценённую знатоками и охваленную специалистами. Многое мне там понравилось. Особенно актёры. Каждый актёр как жемчуг: в какую оправу вдавишь, там и заиграет. Оправа, само собой, режиссёрская. В оправе мне понравилось не всё - аниме торадора.

Не все персонажи вточились филигранно, некоторые болтались в чрезмерном объёме, а другим, наоборот, где-то поджимало. Повторю: не актёры, а именно персонажи, то есть, не авторский, но режиссёрский вымысел. Здесь опытный критик мне возразит, что я упорно цепляюсь за закоснелые с детства образы героев и не понимаю режиссёрской концепции. Не спорю, пусть не понимаю. Мне больше пушкинская концепция по душе. У Пушкина во всех характерах, от мала до велика, прежде всего прописано достоинство. А у режиссёра, там и сям, чугунно вдолблена буффонада, с мерлезонским балетом, с аккордеоном и даже с белым зайчиком, точь-в-точь из мультфильма, где «предчувствия его не обманули».

Какое отношение зайчик имеет к истории Онегина я искренне не могу сообразить. Мне гневно скажут: зайчик запросто олицетворяет непуганую душу, Ольга — дура и потому играет на гармошке, а с подстреленного Ленского снимают одёжу, дабы он мог замереть в позе умирающего лебедя и показать залу голую спину как обнажённый нерв поэзии.